Так вот почему никто не нападал. Другие демоны приберегали туфлю для Гакса! Но теперь ему придется иметь дело со мной! Я пересчитаю этому Гаксу все кости своей доской!
Гакс с шумом опустился посреди сцены. Я оказался лицом к лицу с его крылатым конем.
– Обед.
– Отведай-ка сначала вот этого, вражина подлый! – воскликнул я, размахиваясь доской.
К моему удивлению, тот отхватил острыми, как бритвы, зубами солидный кусок моего импровизированного оружия. Задумчиво пожевал.
– Недурно, – оценил он, – хотя человечинка, конечно, повкуснее будет.
– Да уж. – Эбенезум еще раз сморкнулся у меня за спиной. – По-моему, мы уже где-то встречались?
Гакс сорвал с головы огненно-рыжий парик и швырнул его на сцену прямо к ногам волшебника.
Что, про Гакса позабыл, выскочка волшебник? Я тебе напомню живо! Тоже мне соперник!
– Дай-ка мне подумать, – гнул свое Эбенезум. – У меня действительно такое чувство, будто мы знакомы. Знаешь, мне на своем веку столько демонов перевидать пришлось, что вы у меня все на одно лицо стали.
Гакс завизжал:
– Да уж, – отметил Эбенезум, – а я было подумал, что ты и впрямь стихи сочиняешь. Знавал я одного демона, которому все казалось, что он пишет стихи. Очень неприятный был тип. Да еще и не мылся. Хорошо, что хоть ты не сочиняешь ничего такого, что хотя бы отдаленно можно было принять за поэзию.
Гакс сжал кулаки и заплясал на месте от злости.
Не получилось.
Демон прокашлялся и начал сначала:
От злости он даже ногами затопал.
– Прошу прощения, – сказал маг, – я вернусь через минуту, вот только руки освобожу.
– Хватит этого балагана! – Крылатый демон залпом проглотил остаток моей доски. – Мы пришли сюда, чтобы распорядиться судьбами мира. А твоя личная судьба заканчивается в моем желудке. Глмммфммтзззнрррбт!
Пасть демона оказалась битком набита башмаками.
– Сила брауни приходит на помощь! – пропищал тоненький голосок.
Демон-конь проглотил обувь в мгновение ока:
– Меня так просто не заткнешь. Летать – тяжелая работа. Воздушные демоны ненасытны! – Тут он глянул себе под ноги и добавил: – А из брауни выходит великолепный десерт!
– Нет, ты не будешь десертом! – воскликнул прекрасно поставленный голос. – Единорог спасет тебя!
Летучий демон рыгнул:
– Что-то здесь тесно и шумно стало. Вредно для пищеварения. – И тут же, не затрудняя себя разбегом, взмыл в воздух, вовремя увернувшись от разогнавшегося Единорога.
Учитель начал новую серию пассов. Гакс, обдумывавший очередную рифму, завизжал от ярости:
И Гакс кинулся прямо на волшебника. Башмак покачнулся, когда демон приземлился на него, ухватив мага за обе руки. Воздух вокруг зазвенел от их воплей: маг пытался закончить заклятие, а демон вовсю рифмовал, стремясь набраться сил.
Летучий демон вновь появился на сцене: – Ну вот, теперь, когда рогатая лошадь убралась… Не люблю уходить, не доев… Умпф!
– Проклятие! – Снова Головолому нашлась адская работенка. Хендрик повернулся к сцепившимся Эбенезуму и Гаксу. Казалось, гигантский башмак сам собой скачет по сцене.
– Демон! – хрипел Эбенезум. – Если ты меня не отпустишь… будет…
– Прекрати грозиться, враг! – отвечал Гакс. – Оторву тебе я… Э-э-э, нет, тоже не рифмуется!
Похоже, критика учителя здорово подорвала поэтическую самоуверенность демона. Быть может, победа еще будет за нами!
Учитель прохрипел:
– …Беда!
И тут он чихнул так, как еще никто и никогда не чихал.
Башмак разорвало на мелкие части. Гакса вместе с обрывками унесло в неизвестном направлении. Только благодаря огромной туше Хендрика меня не смело взрывной волной со сцены. Даже сам могучий рыцарь, как ни тяжел он был, пошатнулся и сделал шаг назад.
Зато теперь мне не было видно ничего, кроме его заднего фасада. Что стряслось с учителем?
Хендрик повернулся ко мне.
– Проклятие! – произнес он.
Глава одиннадцатая
«Возможно, мои рассказы сформировали у вас неверное представление о жизни волшебника. Это не только слава, богатство и развлечения. Бывают и периоды затишья, когда магу приходится на некоторое время оставить свое искусство и искать уединения, дабы восстановить израсходованные силы и поправить пошатнувшееся здоровье в истинно аскетической обстановке. Поскольку затянувшееся затишье может подорвать платежеспособность чародея, то я всегда предпочитал уединение в саду удовольствий Вушты, где дюжина смазливых служанок в любую минуту удовлетворит всякую прихоть гостя. К тому же они предоставляют специальный пакет услуг для организации отдыха в рабочие дни по сниженным ценам – истинная находка для экономного чародея».
– Демонам никогда не тягаться с мифическими животными!
Грифон приземлился на краешке того, что некогда было сценой:
– Разобьем остатки вражеских ратей! Восславим нашу победу! АСМИФЖИС! АСМИФЖИС! АСМИФЖИС!
По мере того как немногочисленные уцелевшие демоны срочно уносили ноги или с громкими воплями испускали дух под ударами животных, крики победителей становились все громче и громче.
Я торопливо обошел Хендрика и уставился на то место, где раньше стоял башмак с моим учителем. Там не было ничего, кроме огромной дыры.
Мороз пробежал у меня по коже. Неужели не только башмак, но и сам Эбенезум разлетелся на куски с последним громовым «Ап-чхи!»?
Тут у меня под ногами кто-то чихнул.
Сердце мое подпрыгнуло от радости. Учитель успел укрыться от всесокрушающей взрывной волны под досками настила!
– Учитель! – завопил я и услышал приглушенное «Разумеется» в ответ.
Мгновение спустя он заговорил снова:
– Вунтвор, помоги мне, пожалуйста.
Я залез под сцену. После яркого дневного света мои глаза ничего не видели. Я поморгал немного, чтобы привыкнуть к темноте.
Учитель снова чихнул, и я понял, куда идти.
Через дыру, проделанную когтями Грифона в одном из углов сцены, пробивался луч света. Не успел я проползти и нескольких футов, как наткнулся на волшебника, барахтавшегося в складках собственной мантии и обрывках башмачной кожи.
Я поспешил спросить, не ранен ли он.
– Не пострадало ничего, кроме моей гордости, от которой осталось лишь несколько жалких ошметков, – был его ответ. – Но теперь не время носиться с собственным самолюбием. Пора идти в Вушту. – Он попытался ползти и застонал. – Вунтвор, помоги мне выпутаться из всего этого. – Когда я вытягивал из-под него великолепно сохранившуюся подметку, он пробормотал: – Благодарение небу за то, что подошва была с супинатором. Если бы башмак не был так хорошо сделан, мне пришлось бы туго.
Когда я начал отделять кожу башмака от его одежды, выяснилось, что мантия имеет вид еще более потрепанный, чем прежде.
– Пять демонических орд! – Эбенезум покачал головой. – Не четыре, а пять! Голоадия горазда на бесчестные выдумки. – Он сунул руку в то, что некогда было рукавом. – Бой наверху все продолжается? – Я ответил, что все закончилось, звери добивают одиночных демонов. – На этот раз нам повезло, – отметил маг. – Гакс, конечно, сильный демон, но его стратегия так же плоха, как и его поэзия. – Освободившись от остатков башмака, волшебник потянулся и чихнул. – Надо нам уходить отсюда, и поскорее. Под сценой я еще сносно себя чувствую, но стоит мне выбраться наружу, как все начнется сначала. – Обдумывая сию невеселую перспективу, волшебник пожевал кончик уса. – Вунтвор, придется тебе поговорить с драконом. Как только я появлюсь из-под сцены, пусть хватает меня и во весь дух мчится к лесу, а я постараюсь задержать дыхание. Нужно оказаться подальше от этих мифических тварей, только тогда мне снова полегчает. А тем временем ты и остальные члены нашего отряда догоните нас, и мы продолжим наш путь в Вушту!